За стеклом [Коламбия-роуд] - Мет Уаймен

— Ну ладно, — со вздохом сказала я. — А как же Павлов?

— А что с ним?

— Я не думаю, что он способен по-крупному нарушить закон.

— Циско, ты говоришь о человеке в персиковой рубашке. А персиковый цвет — преступление против моды.

— Нет, я серьезно.

— А в чем дело? — сразу спросил Слим. — Что взбрело в твою голову? К чему все эти вопросы?

Внезапно мне захотелось спросить себя о том же самом.

— Неважно, — сказала я Слиму, а солнечный всплеск вновь метнулся по приемной: на этот раз вошли посетители. — Вернусь-ка я лучше к своей работе.

— И я тоже, — сказал Слим так, словно до вечера ему предстояло заключить еще немало сделок, а не сидеть, тупо нажимая кнопки на джойпаде.

— Кстати, как продвигается дело? — быстро спросила я, сразу подумав: интересно, как справлялась бы Мисти Вентура, если бы ей самой предстояло добывать деньги на квартплату?

— Хорошо, — уверил меня Слим. — Отлично. Последовало краткое молчание, во время которого Слим, кажется, успел прочесть мои мысли.

— Я тебя не подведу, Циско. Отыщу миллион, вот увидишь.

Мои губы тронула улыбка. Может, я и встречаюсь с мечтателем, но, по крайней мере, могу быть уверена, что для меня в этом его выдуманном мире тоже найдется местечко.

— А ты? Опять засидишься допоздна?

Я взглянула на часы. Время — деньги. А сверхурочное время — дополнительные деньги.

— Точно пока не могу сказать, — ответила я, — хотя бабки мне нужны позарез.

14

Принять окончательное решение мне помогла беседа с Кровавой Роуз. Это произошло в ходе уже второго моего визита в ее больничную палату: в тот же день, но уже после работы. Вечер приближался, и мне все меньше хотелось торчать на работе; боюсь, это отразилось на моей улыбке секретаря на приеме посетителей. К шести часам вечера она испарилась вовсе, и я вместе с ней. Я промчалась по городу, спеша в агентство по временному найму, чтобы забрать причитающиеся деньги и попросить подыскать мне более доходное занятие. В результате состоявшегося короткого разговора на обратном пути я вновь зашла в больницу. Что уж такого ужасного в том, чтобы обсудить стратегию своей карьеры с профессиональной взломщицей? Даже если беседа и подтолкнет меня попробовать свои силы в том виде деятельности, о котором не упомянешь в заявлении о приеме на работу.

— Ты, наверное, в отчаянном положении, золотце?

Я уронила сумочку у кровати и придвинула стул.

— Похоже на то.

— Циско, существуют ведь и менее опасные способы заработать.

— За пару дней?

Приподнявшись на подушке, Кровавая Роуз предложила рассказать ей все. Я послушалась, начав с условий аренды и закончив нашим более чем вероятным выселением, если к понедельнику не удастся собрать нужной суммы. Я поведала ей о черной полосе, начавшейся, по-видимому, с моим появлением в доме на Коламбия-роуд, и о своем обете вернуть всем нам благосклонность судьбы. «Чего бы это ни стоило», — дерзко добавила я.

Роуз выслушала не перебивая и ответила мне вопросом:

— Ты уже чувствовала себя испорченной девчонкой когда-нибудь прежде?

— Мы все порой это чувствуем, правда?

— Я спрашиваю потому, — сказала она (и я осознала, что речь не идет о нарушении правил гигиены), — что готова помочь только в том случае, если на тебя еще не заводили дел.

Я тихонько признала, что чиста, что у меня ни разу в жизни не возникало проблем с законом. Я сама испугалась своей порядочности, и стул буквально пискнул подо мной, когда я подалась вперед со словами:

— Это, наверное, плохо?

— Как раз наоборот, — успокоила меня Роуз. — Если тебя ни разу не ловили с поличным, власти ни за что не станут интересоваться тобой. Стало быть, в их архивах нет твоих отпечатков, сведений о твоих привычках, ничего такого, что вывело бы их на тебя. Ни-че-го.

Я попыталась вообразить собственное фото в трех ракурсах и решила, что стану похожа на нечто среднее между Кристиной Риччи [7] и Круэллой де Виль [8]. Неплохая компания, но ведь под это описание подойдет бесчисленное множество блондинок.

— Ну как, ты мне поможешь? — спросила я.

— Зависит от того, что ты задумала.

Я заерзала, смекнув, что мне нечего на это ответить. Весь день мои мысли занимал конечный результат, а не конкретные действия.

— А что бы ты сама порекомендовала? — осторожно спросила я. — Для начинающих?

На губах взломщицы заиграла кислая улыбка: видать, Роуз только теперь сообразила, до какой степени новичок свалился ей на голову.

— Это будет покруче безбилетного проезда в автобусе, — заметила она.

— Я знаю.

— Кажется, ты в этом уверена.

Вместо ответа я показала Роуз плоды своего первого воровства. В агентстве по временному найму, пока босс пытался оправдать явно завышенный процентаж отчислений в свою пользу с моей скудной зарплаты, мною овладел зуд возместить себе хоть что-то. Мелочь, но для меня она олицетворяла готовность взять под контроль собственные финансы.

— Это пресс-папье, — объяснила я, глядя, как Роуз взвешивает на ладони здоровой руки большой стеклянный булыжник. — Должно быть, агентство заказало их для подарков сотрудникам. Ими набиты все коробки, которыми заставлен офис. В любом случае, босс поднял трубку и стал делать вид, что это деловой звонок, а не личный, а я просто взяла пресс-папье у него со стола. При этом он смотрел прямо на меня. Совершенно пустым взглядом, одновременно пытаясь объяснить, почему вчера не явился домой. Я не смогла удержаться и стянула у него эту штуку, чтобы поквитаться — если не за себя, то за его жену, или кто там был на том конце линии.

Роуз сунула пресс-папье в мою подставленную ладонь.

— И как ты чувствуешь себя теперь?

— Хорошо, — призналась я. — Словно день прошел не напрасно.

— А могла бы ты стащить бумажник? Или что-нибудь действительно ценное?

Я сомкнула пальцы на трофее и вдруг почувствовала себя круглой дурой.

— Это совсем другое дело, — признала я. — Такие преступления не для меня.

Стекляшку я сунула в карман, уже жалея, что решилась унести ее.

И тут — словно гром среди ясного неба! Роуз произнесла:

— Циско, мы с тобой принадлежим к одному типу правонарушителей.

— Правда?

— Ты не стащила у босса деньги. Значит, мозги у тебя есть. И глубоко внутри ты хорошо все обдумала.

— Ты мне льстишь.

— Ничуть, — сказала она. — Из женщин всегда получались лучшие преступники.

Мне нравилась Кровавая Роуз, ее внешность, ее подход к жизни. Хотя поначалу я от нее и отшатнулась.

— Допустим, — сказала я. — Рассказывай.

— Спланировать преступление — все равно что влюбиться. — Тут ей пришлось подождать, пока с моего лица не исчезнет улыбка. — В отличие от мужчин, которые вбегают, размахивая инструментами и надеясь на авось, мы способны охватить куда большую картину. Мы умные. Мы думаем головой. Мы изучаем все до мелочей, прежде чем сделать первый шаг. Мы отрабатываем запасные варианты на случай, если все пойдет насмарку, но самое главное — успех вряд ли вскружит нам голову. Мы не вернемся, чтобы повторить все сначала.

Не хотелось напоминать Роуз, что ей приходится читать свою лекцию с больничной койки. Этой вечно попадающей впросак взломщице-рецидивистке крупно повезло. Роуз достался мужчина, какие встречаются один на миллион. Я уже собиралась было озвучить свою мысль, но она первой успела спросить:

— Как насчет ограбления банка?

— Что?

— Что слышала. — Глаза Роуз сузились, а мои широко распахнулись. Ясно: чтобы получить от меня честный ответ, она приготовила свой вопрос заранее и дождалась момента, когда я отвлеклась и расслабилась. После всего, что она тут наговорила мне о женщинах и преступности, этот ход казался не слишком последовательным.

— Грабителей банков любят все, — настаивала она. — Люди ненавидят тех, кто нападает на невинных обывателей. Но стоит обокрасть организацию, и ты внезапно почувствуешь себя народным героем.

— Но банк! Я собиралась лишь заплатить за квартиру, а не уйти на покой, свив гнездышко в Рио.

— Лучше брать филиал в сельской местности, — гнула свое Роуз. — В глубинке больше ценят хорошие манеры. Грабь их, проявляя уважение, и они смогут потом припомнить о тебе только хорошее. Полицейский, опрашивающий свидетелей, будет вне себя.

— Но… разве тебе не кажется, что начинать лучше с игрового автомата или чего-нибудь вроде того?

— Бери выше, — отрезала Роуз. — Иначе потом захочется вернуться за добавкой, и твое лицо примелькается. Всего только разок, договорились? Что-то, что настолько не вяжется с обычной твоей жизнью, что ты потом сама засомневаешься, не приснилось ли тебе все это.

— Ну да, вот только…

— Поверь мне, — сказала Роуз. — Подходишь к кассиру и требуешь наличные. Говори твердо, но вежливо, а потом делай ноги.